Задолбали «уличные бойцы», «простые пацаны», «певцы реальной жизни» и иже с ними. Да, я ненавижу «улицу» и презираю большинство тех, кто проводит там большую часть своего времени.
«Ты неправ, чувак! — пафосно говорит мне герой урбан-стайла в широких штанах. — Там школа жизни, только на улице учишься выживать!» Это, конечно, здорово, что ты учишься выживать до девяти вечера, после чего возвращаешься домой, где мама нальёт тебе тарелочку горячего супа, а папа даст сто рублей на карманные расходы, но послушай-ка, что я тебе расскажу про уличную жизнь.
->>
В начале девяностых моя мать вынуждена была уйти из школы, где работала учителем, чтобы содержать двоих детей, и за комнатку в коммунальной квартире (ах, уличный боец, ты, наверное, не знаешь, что это такое?) устроилась дворником, параллельно работая на местном рыночке продавцом в киоске. Я ещё в школу не ходил, а уже помогал ей мести двор и убирать снег. Помню свои первые 25 тысяч рублей, которые я заработал, расчищая снежные завалы у какого-то ларька. Помню, как пять из них отобрал какой-то гопник, угрожая газовым баллончиком.
С того момента, когда я вырос достаточно, чтобы уверенно поднимать ящик пива, каждое лето я работал грузчиком у кавказцев на фруктовых точках, в киосках и кафе. Принимал стеклотару, стоял за прилавком, было дело, даже спиртом торговал.
И что же я видел на этой улице? Кругом алкоголики, наркоманы, промышляющее рэкетом бычьё, бомжи, пузатые хозяева жизни в спортивных костюмах и золотых цепях, гопники и быдло, быдло, быдло всех сортов и мастей. Мысли у всех об одном: чего-нибудь украсть, залить шары алкоголем или ширнуться какой-нибудь дрянью, трахнуть сисястую девку, а уж если получится втроём избить и ограбить какого-нибудь «лоха» — так и вовсе день удался.
Регулярно проходили облавы вечно пьяных или похмельных ментов. Каждая вторая русская девка спала с кавказцем за деньги. Сосед пошёл по второй ходке за убийство. На четвёртом этаже семья армян почти в открытую торговала наркотиками, поэтому на лестничной площадке регулярно можно было встретить группки худощавых молодых людей, дрожащими руками лихорадочно закатывающих другу другу рукава олимпиек.
Торговую точку матери крышевал семидесятилетний вор в законе, пятьдесят лет жизни проведший по тюрьмам. Отойдя от дел, он мирно посиживал на импровизированном кресле около прилавка, благодушно взирая на мир остекленевшими от героина глазами. Впоследствии его сына какие-то интересные личности за долги заживо сожгли живьём. Азербайджанец, за ребёнком которого мы с сестрой присматривали за небольшую плату, обкурившись гашишем, зарубил родного брата топором. И таких историй море.
Поверь, мой юный друг, «на улице» нет никакой романтики. Эту «улицу», эти пьяные рожи, эту бесцельную жизнь людей-овощей я ненавижу и глубоко презираю с детства.
А что ты? С друзьями дерзко куришь тайком от родителей? «Учишься жизни» в «реальных тёрках» с пацанами с соседней школы? Лично знаешь кента, который может достать стакан на забивку? Помни: валяясь в грязи, можно только испачкаться, а общаясь со свиньями, сам становишься свиньёй.